«Американский чёрный кабинет» Герберта Ярдли
Дата публикации: 20 июня 2015 г.
Герберт Ярдли (англ. Herbert Osborne Yardley, 1889-1958) родился в Уортингтоне, Индиана, в семье железнодорожного телеграфиста. Мать его умерла, когда Герберту было 13 лет. В школе Ярдли выделялся среди сверстников своей активностью: он был старостой класса, редактором школьной газеты и капитаном футбольной команды. Будучи посредственным учеником, Ярдли имел явную склонность к математическим дисциплинам.
Начиная с 16-летнего возраста, его можно было часто застать в местных игорных салонах у покерных столиков за изучением карточной игры, которая позже стала главной страстью в жизни Ярдли. После окончания средней школы в 1907 Герберт поступил в Чикагский университет, но бросил учебу через год и вернулся в Уортингтон, где работал телеграфистом на железной дороге.
В январе 1913 года в шифровальный отдел госдепартамента на скромную должность телеграфиста с окладом 17,5 долларов в неделю был назначен Герберт Ярдли (Herbert Yardley) - молодой человек, любивший решать кроссворды (1889-1958).
Начальник шифровальной службы Дэвид Сэлмон (David Salmon), лично отвечавший за безопасность шифров и кодов, был убежден в безукоризненном функционировании вверенного ему отдела. Из этого приятного заблуждения его вывел не кто иной, как вновь принятый телеграфист, причем довольно скоро после своего зачисления на службу.
Ярдли обратил внимание на низкую стойкость шифров, использовавшиеся американским правительством. Он был потрясён, узнав, что Президент США Вудро Вильсон (Woodrow Wilson) пользуется кодом, применявшимся уже на протяжении более 10 лет. Так, когда Вильсону было передано закодированное сообщение из 500 слов от его советника Хауза, Ярдли был поражён тем, что раскодировал и прочитал это сообщение всего за несколько часов.
Полученный успех ещё больше повысил интерес Ярдли к криптоанализу, и он в мае 1916 года написал 100-страничный меморандум «Раскрытие американских дипломатических кодов». Углубившись в проблему возможного раскрытия очередного кода, он первым поставил диагноз явлению, с тех пор известному среди американских криптоаналитиков как «симптом Ярдли»: «Просыпаясь, я сразу начинаю об этом думать. Засыпая, я всё равно продолжаю думать об этом».
Ярдли отнес меморандум своему начальнику в надежде, что тот даст ход этой поистине талантливой разработке. Однако никакой реакции не последовало. Похвалив сотрудника за «мастерски проведенный анализ», Сэлмон все оставил на своих местах и лишь постарался при разработке новых кодов учесть некоторые критические замечания криптолога.
6 апреля 1917 года американский Конгресс объявил о вступлении США в Первую Мировую войну против Германии. А 28 апреля в составе Управления военной информации «MID» (англ. Military Information Division) Генштаба Военного Департамента (англ. War Department General Staff) была создана кабельно-телеграфная секция (англ. Cable and Telegraph Section), получившая кодовое название «MI-8» (англ. Military Information, Section 8).
В начале мая 1917 года разочарованный Ярдли сообщил Сэлмону о намерении перейти на службу в армию. «Было известно, - писал он позже по этому поводу, - что мы вступаем в войну. Я должен был быть терпеливым. Войны всегда открывают возможности».
Достигнутый успех еще более повысил интерес Ярдли к криптоанализу, и он написал 100-страничную записку по поводу вскрытия американских дипломатических кодов. Глубоко поглощенный проблемой возможного вскрытия очередного шифра, он первым поставил диагноз явлению, которое с тех пор известно среди американских криптоаналитиков как «симптом Ярдли»: «Просыпаясь, я сразу начинаю об этом думать. Засыпая, я все равно продолжаю думать об этом».
Ярдли отнес меморандум своему начальнику в надежде, что тот даст ход этой поистине талантливой разработке. Однако никакой реакции не последовало. Похвалив сотрудника за «мастерски проведенный анализ», Сэлмон все оставил на своих местах и лишь постарался при разработке новых кодов учесть некоторые критические замечания криптолога.
6 апреля 1917 года американский Конгресс объявил о вступлении США в Первую Мировую войну против Германии. А 28 апреля в составе Управления военной информации «MID» (англ. Military Information Division) Генштаба Военного Департамента (англ. War Department General Staff) была создана кабельно-телеграфная секция (англ. Cable and Telegraph Section), получившая кодовое название «MI-8» (англ. Military Information, Section 8).
В начале мая 1917 года разочарованный Ярдли сообщил Сэлмону о намерении перейти на службу в армию. «Было известно, - писал он позже по этому поводу, - что мы вступаем в войну. Я должен был быть терпеливым. Войны всегда открывают возможности».
Для участия в боевых действиях Первой Мировой войны на территорию Франции было переброшено по морю экспедиционное соединение американских войск под командованием генерала Джона Першинга численностью более 175 тысяч человек. Ярдли был направлен в этот экспедиционный корпус в качестве офицера-шифровальщика. Уже в первые месяцы работы Ярдли на практике продемонстрировал свои выдающиеся криптоаналитические способности.
Участие в войне дало ему возможность убедить «отца» американской военной разведки «MID» майора Ральфа ван Демана (Ralph van Deman) в необходимости создать спецподразделение для «взлома» шифров других стран. Он добился успеха не только потому, что американской армии были нужны криптоаналитики, но и благодаря исключительному таланту убеждать людей в своей правоте. В результате в июне 1917 года Ярдли в звании второго лейтенанта возглавил «МІ-8».
Ярдли разбил свое шифровальное бюро на 5 секций:
- криптографическая секция - разработка кодов и шифров для обеспечения собственных нужд армии;
- секции связи и стенографии - чтение перехваченных документов, записанных различными стенографическими системами;
- лаборатория тайнописи - выявление невидимых чернил;
- криптоаналитическая секция - дешифровка кодов и шифров противника (под названием «инструкторская»).
Учебное подразделение «МІ-8», занимавшееся подготовкой криптоаналитиков, возглавил доктор Джон Менли (Jon Manley). 52-летний филолог, который был деканом факультета английского языка в Чикагском университете, а также давним и пылким почитателем криптоанализа, Менли стал одним из лучших криптоаналитиков «МІ-8». Руководимое им учебное отделение вело обучение криптоанализу в военном колледже Армии США.
«МІ-8» читала дипломатическую шифропереписку Аргентины, Бразилии, Германии, Испании, Коста-Рики, Кубы, Мексики, Панамы и Чили. Служба американской цензуры посылала в «МІ-8» перехваченные шифрованные письма. Большинство из них оказывалось любовными посланиями, в которых применялись очень простые шифры. Многие из них были таким компроматом, что Ярдли часто повторял: «Меня раздражает тот факт, что мужчины и женщины доверяют свою секретную переписку таким слабым методам шифрования».
Важнейшая из разработок «МІ-8» привела к обвинению Лотара Витцке (Lothar Witzke) - единственного немецкого шпиона, приговорённого в США к смерти во время Первой Мировой войны. 25 января 1918 года при обыске в его багаже было обнаружено шифрованное письмо, датированное 15 января. Оно попало в «МІ-8» только весной и пролежало там в течение еще нескольких месяцев, пока криптоаналитики безуспешно пытались его дешифровать. В конечном итоге это письмо удалось прочитать Менли, который и выяснил, что оно было послано немецким послом в Вашингтоне Эккардтом немецкому консулу в Мексике. Открытый текст письма был таким:
«Предъявитель сего является подданным Германской империи, который путешествует под именем Павла Ваберского. Он является немецким секретным агентом. Если он обратится к вам с просьбой, пожалуйста, обеспечьте ему защиту и окажите помощь. Также выдайте ему до тысячи песо золотом и посылайте его шифрованные телеграммы в наше посольство в качестве официальных консульских депеш».
Когда Менли зачитал этот текст в зале суда на закрытом процессе по обвинению Витцке в шпионаже, сомнений в его виновности ни у кого не осталось. Шпион был приговорён к смерти через повешение. Однако Вильсон заменил смертный приговор пожизненным заключениям. В 1923 году Витцке был помилован и выпущен на свободу.
9 февраля 1918 года «MID» было реорганизовано в Управление военной разведки (англ. Military Intelligence Division). В ноябре того же года «МІ-8» насчитывала 18 офицеров, 24 гражданских криптологов, 109 машинисток и стенографисток. Однако к маю следующего года её штатная численность сократилась до 15 офицеров, 7 гражданских криптологов и 55 технических служащих.
К концу Первой Мировой войны Ярдли, теперь уже капитан, значительно расширил и обогатил свой криптологический опыт. Незадолго до ее окончания он был командирован за океан, чтобы ближе познакомиться с криптологическими учреждениями союзников. Здесь его поджидало очередное разочарование.
Так, в августе 1918 года Ярдли прибыл в Лондон с целью установить контакты с английскими коллегами, а ко времени заключения перемирия находился в Париже, где изучал методы работы так называемого «черного кабинета» - французского контрразведывательного криптографического бюро.
Видимо, поэтому ему и поручили выполнять обязанности главного криптолога американской делегации на открывшейся в Версале мирной конференции. В 1919 году после завершения конференции руководство разведки объявило о будущем свёртывании дешифровальной работы из-за потери её актуальности.
Ярдли категорически это отрицал и подготовил доклад под названием «Изучение и раскрытие кодов и шифров», в котором указывал, что Соединённые Штаты имеют достаточно врагов во всём мире, поэтому раскрытие их шифросистем позволит правительству заблаговременно получить информацию о возможных угрозах национальной безопасности.
Ярдли предлагал не прекращать эту работу, а реорганизовать «МІ-8» в криптослужбу мирного времени с двойным подчинением Государственному департаменту и Генштабу Военного департамента. Эта аргументация настолько поразила начальника разведки генерала Мальборо Черчилля, что он уговорил госсекретаря сохранить «Бюро шифров» и финансировать его работу из секретного фонда.
Это «Бюро шифров», позже ставшее известным как «американский чёрный кабинет» (англ. american black chamber) (далее - АЧК), должно было совместно финансироваться двумя департаментами на сумму приблизительно в 100 тысяч долларов в год, но её фактические расходы никогда не достигали этой суммы.
По закону платежи Госдепартамента, начавшие поступать в июне 1919 года, не могли быть на законных основаниях потрачены в пределах Вашингтона, и поэтому Ярдли вместе с подобранным из состава «МІ-8» персоналом АЧК вскоре переехал в Нью-Йорк. Военным департаментом АЧК был впервые профинансирован лишь 30 июня 1921 года. Первоначальный бюджет Бюро составил 45 тысяч долларов вместо запрошенных 96 тысяч, а к 1929 году снизился до 19630 долларов.
Конечным продуктом криптослужбы был бюллетень, посылавшийся в Отдел военной разведки и Госдепартамент, в котором указывались все факты, заслужившие внимания, естественно, без ссылок на истинное происхождение информации.
Все сообщения начинались стереотипно: «Из источников, которые заслуживают доверия, установлено, что». При этом никакого информационно-аналитического подразделения в «Бюро шифров» не было, материалы отбирал лично его руководитель, часто по субъективным признакам.
Послевоенная дешифровка АЧК немецкой переписки базировались на полученных в Нидерландах в 1919 году ключах, предложенных американским представителям инициативником, известным под агентурным псевдонимом «Дачмен». Как обычно происходило в подобных случаях, «Дачмена» обманули: когда он оставил кодовые таблицы для изучения, их сфотографировали и вернули, якобы по ненадобности.
Но на основании его данных американцы сумели раскрыть немецкие коды с обозначениями «2500», потом «2970», «9700», «5300» и «1219». Всего АЧК прочитал 20 немецких кодов и шифров, однако на послевоенный период из них пришлось лишь 9, фактически представлявших собой вариации двух базовых систем.
Одной из основных задач, поставленных перед АЧК, было раскрытие кодов Японии, напряжённость в отношениях с которой росла с каждым днём. В порыве энтузиазма Ярдли пообещал добиться их раскрытия на протяжении года или уйти в отставку. Он пожалел о своём обещании сразу, как только приступил к этому делу, поскольку моментально запутался в открытых текстах на японском языке, не говоря уже о самом шифротексте.
После длительного предварительного анализа Ярдли выяснил, что для своих телеграфных сообщений, передававшихся буквами латинского алфавита, японцы использовали немного видоизменённую форму иероглифической письменности, называемой «катакана». Но несмотря на тщательное изучение перехваченных шифротелеграмм, прочитать их так и не удавалось. Он писал:
«К этому времени, я так долго работал с кодированными телеграммами, что каждая их строка, даже каждое кодовое обозначение неизгладимо отпечатались в моей голове. Я мог лежать на кровати с открытыми глазами и заниматься своими исследованиями в кромешной тьме…
И вот однажды я проснулся в полночь, так как ушёл с работы рано, и откуда-то из темноты пришло убеждение, что определенная последовательность двухбуквенных кодовых обозначений должна абсолютно точно соответствовать слову «Ирландия». Затем передо мной заплясали, быстро сменяясь, другие слова – «независимость», «Германия», «точка»…
Великое открытие! Сердце мое замерло, я не смел двинуться с места. Было ли это со мной во сне или наяву? Не сошёл ли я с ума? Решение? Наконец-то после всех этих месяцев! Я спрыгнул с кровати и в спешке (поскольку теперь я уже точно знал, что не сплю) почти скатился по лестнице. Дрожащими руками я открыл сейф, схватил папку с бумагами и торопливо начал делать заметки».
На протяжении часа Ярдли проверял свои гипотезы, а затем, убедившись, что начало успешному раскрытию положено, вернулся к себе домой и напился. Однако его радость была немного преждевременной. Ярдли встретился с неожиданными трудностями, пытаясь подыскать переводчика с японского языка.
В конечном итоге он нашёл добродушного миссионера, который в феврале 1920 года сделал для Ярдли первые переводы открытых текстов японских шифротелеграмм. Через полгода миссионер-переводчик уволился, осознав шпионский характер своего труда. Однако в то время один из подчинённых Ярдли сделал поистине неслыханный подвиг, выучив за это время очень сложный японский язык.
В 1920 году Ярдли доложил о раскрытии 4-х японских кодов, но это утверждение было не полностью корректным, поскольку раскрытые системы были не кодами, а шифрами, причём достаточно невысокого уровня стойкости. Однако вскоре после этого «Бюро шифров» действительно достигло выдающихся успехов.
Всего с 1917 по 1929 годы американцы сумели «взломать» 31 японскую шифросистему (условные обозначения от «JA» до «JZ» и от «JAA» до «JЈЈ») и прочитать 10 тысяч текстов, 1600 из которых относились к Вашингтонской конференции. Это было очень высоким показателем, особенно с учётом острого недостатка сотрудников со знанием языка.
Летом 1921 года АЧК прочитал японскую шифротелеграмму от 5 июля, направленную в Токио послом Японии в Лондоне и содержала первые упоминания о конференции по разоружению, которая должна была состояться в ноябре в Вашингтоне. После этого чтение японской дипломатической шифропереписки стало настолько регулярным, что за несколько месяцев до открытия конференции были введены ежедневные поездки курьеров между АЧК и Госдепартаментом.
Одно официальное лицо в правительстве США с улыбкой заметило, что руководители госдепа относились к работе криптоаналитиков АЧК с восхищением и каждое утро читали дешифрованные ими японские криптограммы, попивая при этом апельсиновый сок или кофе.
Возможность получать такого рода информацию позволяла госдепу знать о планах и действиях противника, о его сильных и слабых местах, о его надеждах и опасениях. Но тут случилась неприятность, грозившая лишить США этой возможности и свести на нет роль Ярдли: с 15 июля японцы ввели в действие новую сложную систему шифрования.
Майор Ярдли прекрасно знал, что все шифровальные бюро периодически меняют коды, а в особо важных случаях готовят специальные (с января 1920 года он сам раскрыл 15 различных японских шифров). Более того, он пытался даже предугадать, каким будет новый код японцев. Однако попытки раскрыть его оставались тщетными. Криптобюро лихорадочно искало ключ к новой системе, но этого не удалось сделать ни в августе, ни в сентябре.
Лишь к началу августа Ярдли понял, в чем дело. Японцы, чтобы сделать новый код более стойким, составили его из комбинаций двух- и трехбуквенных элементов. Когда криптоаналитики стали разбивать 10-буквенные группы на двух- и трехбуквенные элементы, все стало на свои места. АЧК снова стал читать японские шифрограммы.
Целью Вашингтонской конференции по разоружению было ограничение тоннажа больших военных кораблей. По мере того, как переговоры приближались к своему главному результату - договору пяти держав, устанавливавшему определённое соотношение тоннажа для Англии, Италии, США, Франции и Японии, персонал Ярдли читал всё большее количество секретных шифрованных инструкций, которые предназначались для стран, принимавших участие в переговорах.
Он писал: «Американский чёрный кабинет, глубоко спрятанный за надёжными запорами, всё видит и всё слышит. Хотя ставни закрыты и окна тщательно зашторены, его зоркие глаза видят, что творится на секретных совещаниях в Вашингтоне, Женеве, Лондоне, Париже, Риме и Токио. Его чуткие уши слышат даже самые слабые шёпоты в столицах иностранных государств».
Каждый участник переговорного процесса в Вашингтоне стремился добиться наиболее благоприятного для себя тоннажного соотношения. Самой агрессивной оказалась Япония, которая вынашивала широкомасштабные замыслы, связанные с экспансией в Азии, но побаивалась вызвать недовольство своими действиями со стороны США.
В самый разгар конференции, когда Япония потребовала установить для себя соотношение 10 к 7 по сравнению с США, АЧК прочитал японскую шифротелеграмму от 28 ноября, которую Ярдли позже назвал важнейшей из дешифрованных им криптограмм.
Японское МИД телеграфировало своему послу в Вашингтоне следующее: «Вам надлежит удвоить усилия для достижения поставленных целей в соответствии с проводимой нами политикой, избегая при этом любых столкновений с Америкой по вопросу об ограничении вооружений. Вы должны добиться принятия предложения о соотношении тоннажа 10 к 6 с половиной.
Если же, несмотря на все ваши усилия, ввиду сложившейся ситуации и в интересах нашей политики, возникнет потребность пойти на уступки, вам необходимо заручиться согласием всех сторон на ограничение права концентрации военно-морских сил и проведения манёвров на Тихом океане в обмен на нашу гарантию сохранить там статус-кво. В принятом соглашении вам также следует сделать соответствующую оговорку, из которой было бы совершенно ясно, что именно в этом состоит наше намерение, когда мы принимаем соотношение 10 к 6».
Уменьшение тоннажа ВМФ Японии на 0,5 условных единиц, о чём шла речь в этой японской шифротелеграмме, приблизительно отвечало двум большим боевым кораблям. Поскольку представители США на переговорах вовремя получили из АЧК информацию о том, что в случае давления японцы согласятся на увеличение тоннажного соотношения между Америкой и Японией, оставалось только осуществить это давление на практике. Что и сделал госсекретарь Чарльз Хьюз.
10 декабря Япония «капитулировала». В прочитанной АЧК шифротелеграмме японская делегация на переговорах в Вашингтоне получила инструкцию из Токио о том, что необходимо принять соотношение, предложенное США. В итоге договор, подписанный пятью государствами, установил для США и Японии соотношения тоннажа больших военных кораблей в размере 10 к 6. Японцы надеялись на большее. Однако добиться желаемого им помешал АЧК.
За время проведения конференции в АЧК было прочитано и переведено более 5 тысяч шифросообщений. В результате перенапряжения несколько его сотрудников заболели на нервной почве. Один начал что-то бессвязно бормотать, а другой стал посвящать всё своё свободное время ловле бродячей собаки, у которой на боку якобы был записан японский дипломатический код.
Третьему мерещился ужас, и он постоянно носил при себе огромную сумку с камнями, собранными на морском берегу. В результате все трое были вынуждены уйти с работы. Сам Ярдли также оказался на грани нервного расстройства и в феврале 1922 года получил четырёхмесячный отпуск для восстановления своего здоровья.
7 ноября 1923 года майору Ярдли вручили сообщение военного министерства США о награждении его орденом «За отличную службу». Хотя в уведомлении говорилось, что он награжден за «выдающееся заслуги и отличную службу… в период мировой войны», в действительности орден был дан за раскрытие японских кодов во время Вашингтонской конференции.
Предметом постоянного беспокойства со стороны государства было обеспечение безопасности функционирования АЧК. Его почта отправлялась на подставной адрес. Фамилия Ярдли не значилась в телефонном справочнике города Нью-Йорк.
Замки на дверях менялись очень часто. Однако сведения о деятельности АЧК всё-таки просочились за границу, потому что была осуществлена попытка подкупить Ярдли. Когда она провалилась, на служебное помещение АЧК было сделано нападение, после которого из столов исчезли важные документы.
Чтобы не допустить новую пропажу, были приняты дополнительные меры по безопасности. Теперь каждый лист бумаги закрывался на ночь в сейф, чтобы ничего не оставалось в столах, хотя сотрудникам АЧК всё-таки позволялось брать домой материалы, над раскрытием которых они работали.
Через какое-то время Ярдли вместе со своими подчинёнными переехал в другое служебное здание. В качестве надёжного прикрытия для них была создана «Компания по составлению кодов» (англ. Code Compilation Company). А, чтобы «легенда» выглядела полностью правдоподобной, Ярдли составил «Общий торговый код», которым компания стала торговать вместе с другими распространёнными коммерческими кодами.
В 1924 году ассигнования АЧК были резко сокращены. В результате Ярдли пришлось уволить половину персонала, и штат сотрудников АЧК сократился приблизительно до 12 человек. Однако, несмотря на это, по словам Ярдли, «в 1917-1929 годах АЧК удалось прочитать более 45 тысяч шифротелеграмм Англии, Аргентины, Бразилии, Германии, Доминиканской Республики, Испании, Китая, Коста-Рики, Кубы, Либерии, Мексики, Никарагуа, Панамы, Перу, Сальвадора, Советского Союза, Франции, Чили и Японии, а также провести предварительный анализ многих других кодов, включая коды Ватикана».
В 1929 году плодотворной деятельности АЧК неожиданно пришёл конец. Дело в том, что к Ярдли тексты иностранных шифротелеграмм поступали от американских телеграфных компаний, которые передавали их ему с большим нежеланием.
Когда должность Президента США занял Герберт Гувер (Herbert Hoover), Ярдли решил урегулировать вопрос о шифроперехватах с новым правительством раз и навсегда. Он задумал сделать доклад непосредственно Президенту с изложением характера деятельности АЧК, а также необходимых первоочередных шагов, если правительство США желает результативно использовать мастерство своих криптоаналитиков.
После того как Генри Стимсон, госсекретарь при Гувере, пробыл на своей должности несколько месяцев, что, как считал Ярдли, было необходимо для приобретения некоторого опыта практической дипломатии, АЧК направил ему серию важных дешифрованных криптограмм.
Однако в отличие от прежних госсекретарей, на которых эта тактика всегда оказывала надлежащее влияние, Стимсон, узнав о существовании АЧК, возмутился и сурово осудил его деятельность. Он обозвал её «подлой разновидностью шпионского ремесла» и расценил как вероломное нарушение принципа взаимного доверия, которого он неуклонно придерживался как в своих личных делах, так и в своей внешней политике.
Всё сказанное Стимсоном было справедливым, если, конечно, отбросить точку зрения, в соответствии с которой любые средства оправданы, когда они полезны для интересов родины. Свершив акт морального мужества и прекратив всякую финансовую поддержку АЧК со стороны госдепа, Стимсон тем самым утверждал верховенство принципа над интересами.
Поскольку деньги, которые выделялись госдепом, составляли главный источник содержания АЧК, это означало его неминуемое закрытие. Неизрасходованные 6666 долларов и 66 центов, а также все архивы АЧК были переданы армейской службе связи.
Его сотрудники быстро разбрелись кто куда (служить в армию никто из них не пошёл), и 31 октября 1929 года АЧК (МI-8) перестал существовать. 10 лет его дешифровальной работы обошлись американской казне в 300 тысяч долларов, при этом Госдепартамент предоставил две трети этой суммы, а Военный – одну треть.
Некоторое время Ярдли читал лекции в Чикагском университете для сотрудников научной лаборатории по предотвращению преступности, а затем в течение 6 лет работал в учебных заведениях других американских городов.
Затем Ярдли вернулся домой, в родной Уортингтон. Там он написал книгу «Американский чёрный кабинет» (англ. The American Black Chamber) на 375 страницах, которая была издана 1 июня 1931 года. В книге была изложена история американской радиотехнической разведки и деятельности «МI-8» во время Первой Мировой войны, а также АЧК в 1920-х годах и проиллюстрированы основные принципы радиоразведки. Эта книга сразу же стала популярной.
Критика пришла к выводу, что это был «самый сенсационный вклад в тайную историю войны, а также послевоенного периода, который до сих пор не написана американцем». В США сразу же было продано 17931 экземпляр книги, 5480 - в Великобритании, она была переведена на французский, шведский, японский и китайский языки.
Японское издание вышло беспрецедентным тиражом в 33119 экземпляров. Эта книга была неприятным сюрпризом для правительства США и скомпрометировала ряд источников, использованных Ярдли. Благодаря этой работе 19 стран было предупреждено, что их коды были «взломаны».
«Отец» американской криптологии Уильям Фридман, прочитав книгу, «пришёл в ярость», поскольку признал, что Ярдли раскрыл источники и методы работы криптологов и непомерно приукрасил свои заслуги. Ярдли, возможно, считал, что публикация этой книги заставит правительство возобновить программы радиоразведки, но добился прямо противоположного эффекта.
Правительство США пыталось начать судебное преследование Ярдли, но он формально не нарушил действующего законодательства по защите правительственных документов. В 1933 году были внесены поправки в Закон о шпионаже 1917 года, в соответствии с которыми было запрещено раскрытие иностранных шифров и шифрованных сообщений.
Вторая книга Ярдли «Японские дипломатические коды, 1921-1922» была арестована и никогда не публиковалась, а рукопись была рассекречена только в 1979 году.
В 1938 году он получил предложение генералиссимуса Чан-Кай-ши поступить к нему на службу. Перед Ярдли снова были поставлены криптоаналитические задачи - перехватывать японские военные телеграфные сообщения и дешифровать их. С помощью более, чем 700 китайцев, в числе которых были переводчики и радисты, Ярдли успешно дешифровывал японские сообщения и докладывал об их содержании Чан-Кай-ши.
Весной 1940 года некий генерал уведомил Ярдли о том, что его знания опять необходимы Вашингтону. Когда майор прибыл в США, ему вручили специальную пишущую машинку с японским шрифтом. С ее помощью криптолог подготовил для американских войск связи несколько брошюр с описанием японских военных кодов, шифров и методами их дешифровки, которыми он овладел за двухлетнее пребывание в Китае. Этим Ярдли был занят около 6 месяцев.
Затем канадское правительство пригласило его в Оттаву. Там Ярдли организовал дешифровальное бюро с целью дешифровки радиопередач из Берлина агентам немецкой разведки в Южной Америке. Так Ярдли стал снабжать Канаду информацией, в которой английское правительство ей отказывало.
Два обстоятельства - внезапное нападение на Перл-Харбор и решительный протест Лондона против «измены» ее доминиона - вынудили американского криптолога вернуться в Вашингтон. После возвращения он служил в тыловых ведомствах и продолжал заниматься литературной деятельностью.
Скончался он в 1958 году от сердечного приступа в собственной постели и был погребен с воинскими почестями на Арлингтонском кладбище - месте последнего упокоения национальных героев США.
За значительный вклад в криптологию имя Герберта Ярдли увековечено в Зале славы АНБ (англ. NSA Hall of Honor) и военной разведки США (англ. Military Intelligence Hall of Fame). В библиотеке Национального музея криптологии США (англ. National Cryptologic Museum) хранится 16 шкафов с его личными документами.
Ещё одна книга его мемуаров «Китайский чёрный кабинет» (англ. The Chinese Black Chamber) была рассекречена и опубликована только в 1983 году.
В 1935 кинокомпания Metro-Goldwyn-Mayer выпустила «Rendezvous», фантастический фильм режиссёра Уильяма Ховарда «по мотивам книги Герберта О. Ярдли», в главных ролях снялись Уильям Пауэлл и Розалинд Рассел. Сюжет фильма рассказывает о похищении немецкими шпионами шифров правительства США во время Первой мировой войны, а также взломе немецких кодов армией США.
